Какое множество на белом свете всяких часов: и карманных, и стенных, и башенных, и
стоячих, и висячих, и лежачих.На каждой улице живет часовщик. Каждая городская колокольня отзванивает каждые
полчаса. У каждого человека в жилетном кармане тикает.
Точность времени играет такую важную роль в жизни современного человека, что если
ваши часы отстают или торопятся на четверть часа, вы немедленно несете их в починку.
Вы не можете потерпеть такой разницы между вашим существованием и существованием
всего остального человечества.
Культурный человек всегда немножко беспокоится за свои часы. Проедет мимо вокзала,
взглянет - десять часов. Сейчас вынет часы, покачает головой, если они не совсем
точны - переставит. Проедет через полчаса мимо колокольни, взглянет, а на ней без пяти
десять. Опять покачает головой, опять переставит. Доедет до Гостиного двора, взглянет, а
там без шести десять. Вздохнет, переставит. Встретит знакомого, а у того шесть часов не то
утра, не то вечера. Тогда культурный человек должен, не откладывая ни минуты, нести
свои часы к часовщику.
А вы знаете, что такое часовщик? Это существо совсем особенное. Живет он, окруженный
десятками стенных часов, которые болтают длинными языками в разные стороны и тычут
свои стрелки в какую угодно цифру, не стесняясь априорным понятием времени. На одном
циферблате три часа, на другом - пять, на третьем - два с минутами.
Окруженный этим сплошным враньем, часовщик, естественно, начинает врать и сам.
С волками жить - по-волчьи выть.
Он впялит себе в глаз лупу и посмотрит этим глазом на вас, а простым - на ваши часы,
потом попросит прийти через недельку.
А через недельку скажет, что раньше месяца не управится, потому что в ваши часы нужно
вставить какой-то "шпунт".
- Да бог с ним, со шпунтом, - умоляете вы. - Не нужно мне его. Я ведь не претендую.
Жил до сих пор без шпунта, авось и дальше проживу.
Но он опять впялит в глаз лупу, достанет ваши часы, начнет давить корявым пальцем
колесики и говорить про важность шпунта в человеческой жизни.
А длинные языки будут врать со всех стен.
- Так-так! Таки-так!
И вы на все согласитесь. Лишь бы скорее. Потому что не может культурный человек жить
без карманных часов.
Это, положим, не значит, что культурный человек определил заранее каждую свою минуту
на какое-нибудь дело и только ждет, чтобы стрелка встала на свое место. Дело не в том.
Часы просто должны идти правильно сами по себе, а жизнь идет правильно или
неправильно, но сама по себе.
Боже вас упаси жить по часам. Вы наделаете столько бестактностей, что потом самому
будет неловко.
Если вас пригласят на чашку чая к восьми часам, и вы, действительно, разлетитесь ровно в
восемь, то вас или совсем не впустят, или продержат часа полтора одного в гостиной,
сконфуженного и растерянного.
Если вы приедете на деловое свидание в семь часов, когда оно в семь и было назначено,
то вы будете присутствовать при поучительном зрелище подметанья полов и
расставливанья стульев, а сторожа будут в соседней комнате громко издеваться над вами.
- Микита, видел чучелу?
- Не-е.
- Так смотри, гы-ы!
Если вы приедете на вокзал встречать знакомых к десятичасовому поезду, то напрасно
станете совать ваши часы под нос начальнику станции. Десятичасовой поезд придет не
раньше четверти одиннадцатого, когда уже успеют составить два протокола о вашем
буйстве, и сами вы успеете от нервного расстройства броситься под колеса подоспевшего
девятичасового.
Часы культурному человеку служат, собственно говоря, только для того, чтобы он мог
приблизительно определить, насколько он куда-либо опоздал.
- Вы меня простите, мне пора ехать. Я ровно в два должен быть в одном месте по
важному делу, а теперь уже без десяти три.
- Посидите еще немножко! Поспеете еще! Не так ведь поздно.
- К сожалению, туда около часа езды.
- Ну, так посидите еще четверть часика, как раз и поспеете.
И если гость все-таки уедет, то, значит, он закоренелый педант, сушка, немец, выжига, у
которого только расчет на уме да узкая выгода, - неприятный и опасный человек.
Я себе представляю, что было бы, если бы в общество действительно пунктуальных людей
затесался один разгильдяй. Он бы в первую же четверть часа разорил и обездолил всех,
потому что в расписании делового дня пунктуальных людей все должно быть сделано
точно в определенное время, и так подогнано, что одно из другого вытекает и
обусловливает третье.
Пунктуальный А. должен ровно в девять часов утра получить нужные документы, чтобы
ровно в половину десятого (время на переезд рассчитано строго), передать документы
пунктуальному Б., который, подписав их, в свою очередь, ровно в десять должен
доставить пунктуальному В. на вокзал. Там, куда едет В., его ждут тоже пунктуальные
люди, у которых все сроки высчитаны и намечены по часам.
И вот в эту комбинацию стоит вместо любой буквы - А., или Б., или В. подставить
разгильдяя, опоздавшего на четверть часа, - и все пропало. Все расчеты как помелом
сметет. Взвоют пунктуальные люди.
- Эх, дал я маху! Нужно было загодя приехать. Лучше подождать, чем опоздать.
И вот они уже деморализованы. Они всюду будут торопиться без толку, всюду терять часы
на бесполезное ожидание, на каждое дело тратить времени вдвое больше потребного,
потеряют доверие и уважение и пропадут ни за грош.
Но, к счастью, у человека есть способность приспособляться, и вот, в ограждение себя от
опасности, угрожающей вторжением разгильдяя, люди стали считаться со временем
только приблизительно.
А., вместо того, чтобы сказать: "Приеду ровно в половине десятого", говорит: "Ждите меня
около десяти". А так как слово "около" имеет протяженность в обе стороны и притом
ограниченную только личным времячувствованием, то Б. может спокойно и не ропща на
судьбу прождать с девяти до трех.
И не будет волноваться, что не поспеет к В. на вокзал, потому что знает, что В. все равно
на поезд опоздает, да и там, куда В. едет, подождут. Над ними не каплет.
Таким образом, из минуты составляются часы, из часов - дни, из дней - годы. Вся жизнь
тормозится, может быть, всего где-нибудь в одном месте, в одной точке. Может быть, в
целом мире за все существование земли и был всего один разгильдяй, да еще, пожалуй, во
времена какой-нибудь Римской империи, - а все пошло прахом. Потому что на нашу
погибель сцеплены мы все проклятой цепью в веках и пространствах, и не вырвать из нее
ни одного звена никому и никогда.
Не к чему и стараться.
А часы в починку отдать, это - дело другое. Это - дело культурное, часы должны быть в
порядке.
Вы слышите их во время паузы серьезного разговора, слышите, замерев от счастья на груди
любимого существа, и слышите в последний момент земного своего существования, когда
доктор, взяв вашу руку, старается уловить угасающий пульс.
Часами отмечаются ваше рождение и ваша смерть. Поэтому, держите их в порядке. Но
если спросят вас, когда хотите вы быть в назначенном месте точно и определенно,
отвечайте, не смущаясь, как ответил бы ваш предок-троглодит:
- Да как-нибудь этак, вечерком, когда станет смеркаться.
По крайней мере, никого не подведете и не нарушите мировой бестолочи.
Комментариев нет:
Отправить комментарий