Журналисты разные нужны - журналисты разные важны

Никогда в России, по сути, не воспитывали специально спортивных журналистов. Люди приходили в эту профессию из каких-то других областей. В основном это были те, кто интересовался спортом и занимался им.

Примеров этому действительно много. Николай Озеров был актёром и профессиональным теннисистом. Владимир Перетурин и Владимир Маслаченко – бывшие футболисты, Евгений Майоров – замечательный хоккеист. Котэ Махарадзе был актёром театра Руставели, а позже стал профессором Тбилисского государственного театрального института, Василий Уткин учился на филологическом факультете  Московского педагогического университета. Григорий Твалтвадзе – закончил Московский областной педагогический институт имени Н.К. Крупской, преподавал историю, работал завучем, а потом и директором школы № 855 города Москвы.

Спортивный журналист должен знать, что происходит в стране и в спорте. Спорт, особенно футбол, входит практически во все сферы жизни. Он достаточно давно уже является настолько мощным социальным явлением, что часто влияет на настроение в обществе. Спорт, и в частности футбол, остаются одной из тех немногих отдушин, которые отвлекают людей от серых будней  жизни.

 Спортивная журналистика требует комплексного подхода. Кроме того, спортивному комментатору не лишне обладать чувством юмора, быть готовым к экспромту. Неслучайно среди спортивных комментаторов запоминаются яркие личности, которые чем-то выделяются среди остальных.  Однако без труда в этом случае тоже никак не обойтись. Харизма – это хорошо, но на ней одной далеко не уедешь. Самое же главное  – это любить то, чем ты занимаешься.

Предлагаю познакомиться с Итальянскими картинками непрофессионального спортивного журналиста А.Галанина.

ИТАЛЬЯНСКИЕ КАРТИНКИ

(Чемпионат мира — 1990 в Италии)

Круиз вне очереди

Живем, постоянно преодолевая нами же возведен­ные преграды. Преодолели новую — впервые на первенство мира по футболу отправились наши болельщи­ки, и мне повезло быть в их числе. Что стоят какие-то две тысячи рублей пе­ред возможностью своими глазами заглянуть «за бу­гор» и увидеть разноцветье футбольной Италии.

Преодолеть пришлось не только границы геогра­фические. Перед нами встали трудности финансо­вые, морально-этические, даже температурные. Все одиннадцать дней душная итальянская погода разжи­гала кровь, сжигала тела, будоражила воображение.

Может, поэтому, описывая довольно будничные собы­тия, многие стараются приукрасить действительность.

 Старт

Итак, Одесса, 23 июня 1990 года, собрание туристов — дается инструктаж. Сразу же выясняется, что многие о чем­пионате мира и слыхом не слыхивали. Зато поднаторели в правилах провоза через границу товаров народного потребления (а разве икра — товар народного потребления?). Что причитающиеся каждому из нас два билета на игры лучших команд мира вовсе не предел мечтаний, и что виртуозный Марадона не особенно ожидаем.

Наверное, около половины, треть — это точно, к футболу имеют лишь сиюминутное влечение. Что красоты Италии, похоже, расположены даже не в римских, а в неаполитанских магазинах (там все дешевле).

Инструктированные, наевшиеся до отвала чужой непровозимой черной (красной) икры, измученные суточным ожи­данием перед вожделенной таможней, с вывернутыми карма­нами и расстегнутыми чемоданами вступаем на борт теплохо­да «Тарас Шевченко». И сразу — другой мир. Комфорт (что и говорить, недешево оплаченный), ненавязчивость сервиса, незаметность и услужливость экипажа окружают, опьяняют, заставляют желать себе такого всегда. Три вилки и три ножа около трех тарелок, вода со льдом в графине сначала пугают, а потом делают из тебя человека. После ужина ни на одном столе не остается листочка с меню. Теперь они занимают почетное место среди сувениров, привезенных из круиза.

Ни дня без футбола

Но, баста! При чем же здесь футбол? Назавтра стартует первенство теплохода по мини-футболу. Ажиотаж, предстар­товое волнение, проигравший выбывает. Даже здесь сталки­ваемся с ошибками судей, грубостью отдельных профессио­налов и хамством болельщиков-фанатов. Особенно интерес­но было наблюдать за одним пареньком из Костромы. Он не пропустил ни одного матча. Забирался повыше, чтоб видеть все, и его видели все, с красным спартаковским флагом. Он кричал до хрипоты самосочиненные, дьявольски рифмованные стишки, болея исключительно против украинских команд. Кстати, в одной из них играл заслуженный мастер спорта из киевского «Динамо»-75, которого главный судья соревнований — курганец Сан Саныч — однажды удалил с поля. Сан Саныч стал любим­цем публики, всех привлекала его своеобразная манера жестикулировать и комментировать ход матча. В финале этого тур­нира, уже после Италии, Украина выиграла у Новгорода, чем повергла нашего костромича в гораздо большее уныние, чем украденные у него в Неаполе деньги и билеты на самолет.

Скажите «Чи-и-и-из»

Первое знакомство с Римом — невероятное переплетение старого и нового. Окруженный современными автомагистралями Колизей кажется чем-то неправдоподобным. И везде — зеленые цвета ирландской сборной, болельщики, сотрясающие воздух песней без слов «о-э-оэ-оэ-оэ». Очень доброжелательные италь­янцы, улыбчивые ирландцы, спорящие на улицах об исходе оче­редного матча. Нас принимают за американцев, англичан, поля­ков, за кого угодно, нам радуются, нас приветствуют. Узнав, что мы из СССР, удивляются, вспоминают Заварова, Беланова, Протасова, Алейникова, руку Марадоны, на прощание сочув­ствуют. Мы фотографируемся все вместе, развернув красное полотнище своего флага, и для верности улыбки говорим фото­графу «чиииз». Ирландцы блестят здоровыми зубами.

Возвращаемся на теплоход. Нам предстоит провести жеребьевку билетов. Предыдущая партия туристов оставила неизгладимое впечатление в сердцах неаполитанцев и жите­лей Бари. Всегда можно было купить билет у «болельщиков» из СССР, причем за бесценок. Поэтому нас строго предуп­реждают, что билеты продавать нельзя, что за это будут на­казывать, что будет сотрудник КГБ, что, может, вообще дадут талоны на билеты (родная система!), а билеты дадут потом — как сувениры. Испугавшись таких строгих указов, «бизнесме­ны» устраивают небольшой шум на корабле.

Нас ожидают четыре матча: Англия—Камерун, Аргенти­на—Италия, финал и игра за третье место.

Кто будет играть в этих матчах, до жеребьевки мы не знаем, поэтому распределяем так: половина идет на четверть­финал и финал, половина — на полуфинал и игру за 3-е место.

Кто же знал, что самой интересной из этих встреч окажется именно 1/4 финала? Камерунцы буквально растерзали англи­чан, а потом по инерции и сами себя. Было очень жаль эту прекрасную команду.  Впереди был Неаполь, королевство карманных воров и узеньких улочек, вторая родина Марадоны.

Полуфинал

Неаполь встретил нас у трапа жадными глазами наших бывших соотечественников, скупавших все, что оставила нам доблестная таможня. Нашего мизерного обмена (однодневный заработок среднего итальянца) хватало на 5 шляп или 10 пар пляжных тапочек, или на один китайский магнитофон. С помощью командирских часов, хохломских ложек, самоваров и оптики наши корабельные бизнесмены увеличили свои доходы вдвое.

Да, билеты на интересный полуфинал уже были на руках (талоны так и не дали, КГБ простил). И ринулись советские псевдоболельщики, псевдофутболисты продавать билеты по сходной цене. Только вот цены большой никто не давал, а то, что писалось в нашей прессе о тысячах долларов, просто удивляло — но это было потом.

От порта Неаполя до стадиона пешком ходу час. Нас повезли на автобусе. Доехали за два часа. По дороге все перенервничали (опоздаем!), кругом пробки, костромич «сел» на водителя и призывал его ехать без остановок. Водитель улыбался и останавливался каждую минуту.

А потом был матч. На поле вышли две команды и стали играть в футбол. И все было так буднично, так тихо, как будто играют «Уралмаш» — «Уралец». И болельщики были очень спокойны, и Марадона не блистал (блистал Каниджа), и вспо­минался телевизор с его эффектами, повторами, крупным планом. Все оказалось бледнее, чем думалось. И горя ника­кого особенного не было, сидевший со мной рядом италь­янец расстроился, по-моему, не больше меня. Лишь в кон­це тиффози немного проявили себя, побросав все, что у них было ненужного, в сектор, где радостно развевались не­многочисленные аргентинские флаги.

А на следующее утро на стенах домов мы увидели на­малеванные черной краской надписи: «Бойкот чемпионату!». И все эмоции.

Договорные вечера

Жизнь футбольных «спецов» на теплоходе проходила бурно. Попивая «Жигулевское», забравшись с ногами на мягкие диваны в барах, они смотрели футбол без коммента­риев Перетурина и Маслаченко (о, счастье!), потом расходи­лись по каютам и отмечали там новые знакомства — с судь­ей высокой категории (в будущем может пригодиться) или коллегой-тренером. Кто знает, сколько после нашего круиза прибавилось «договорных» матчей?

А в просторном холле в это время (24:00, еще открыт ночной бар) на диване возлежал дряхлеющий пьяненький старикашка, в котором с трудом узнавался заслуженный тре­нер республики, и поливал шарахавшихся от него стюардесс отборной бранью.

 Финал

К финалу все подошли уже отягощенными кто многочис­ленными, кто нет, покупками. Но оказалось, что и финал — не особенная радость советскому человеку. Он посмотрит финал в другой раз, а сейчас он продаст билет около стадиона и накупит сувениров жаждущим родственникам. А идет на финал либо «мафиози», у которого и дома все есть, либо идеалист, плохо разбирающийся в жизни. Из нашей группы на после­днюю игру должны были пойти четверо, а стал очевидцем успеха сборной ФРГ только один.

Так и живем. Ненакормленные, ненапоенные, неустроенные дома, мы оставались такими и там. А расслаблялись лишь в бассейне палубы «F», смеясь, отплевывая соленую воду Сре­диземноморья, по-детски шаля и радуясь палящему солнцу. Нам и праздник — не праздник. Что же с нами сделали?

Календарь-справочник «Футбол-91»