Л.
К.
Это
сейчас наш Лева такая значительная фигура, что на него пишут анонимки только в
ООН. Не ближе. А раньше Левик был простым инженером на заводе приборостроения
при Минприбор СССР. Да и большего ему тогда было не достичь, хотя мудростью,
стремлением к знаниям и невероятной любовью к людям, его окружающим, Левик
отличался с детства.
У
него была замечательная наследственность. Его троюродная бабушка Роза вставала
рано утром и, не причесываясь, не умываясь, а тем более не завтракая, ретиво
оббегала весь наш маленький городок, чтобы, как она говорила, «перекусить
какую-нибудь мансу», что означало – узнать последние новости. Когда она,
поболтав с торговками на рынке, с Нюмой из магазина номер 56, который люди
называли «У Нюмы», с Хоной из парикмахерской, со стариком Ионелом из кузни, с
Вахтангом из часовой мастерской, узнав все новости, где-то кому-то оказав
помощь делом ли, советом ли, взбодренная и ликующая приходила домой, – всем
было ясно, что самое главное для нее – просто жизнь: яркая, сочная, необыкновенная
жизнь и люди в ней.
Таким
был и Лева. Какой же он мудрец, наш Лева!
Как-то
вечером, уже сейчас, когда на него пишут анонимки исключительно в ООН, у нас в
гостях за ужином Лева произнес, что в Священном Писании сказано: прежде чем
есть рыбу, еврей должен трижды прополоскать горло. «Но!» – вскричал Лева и,
воздевши к потолку указательный палец, на котором мы все и сосредоточились,
медленно и торжественно добавил: «В Священном Писании не сказано, чем
полоскать».
Нужно
заметить, что Лева полоскал горло не только перед употреблением рыбы. Он всю
жизнь беспечно его полоскал: в России – самогоном, в Украине – горилкой, а в
Грузии – чачей или вином…
Вдобавок
ко всей своей любви к жизни и людям Левик был еще и страстным путешественником.
Поэтому, когда он работал на заводе Минприбор СССР и на него писали анонимки
лишь в ОБХСС, в командировки и на семинары посылали только его, причем по
собственному Левикиному желанию. Ах, какие в то время были семинары инженеров
АСУ! О-о-о!!! Однажды такой всесоюзный семинар провели даже у нас в Черновцах.
Естественно, его проведение было поручено Леве. А кому же еще?
«Маршрут
движения: г. Черновцы – г. Яремче.
Расстояние:
120 км.
Груз…»
Тут
водитель Гулин оглянулся в салон, где собирались и рассаживались почтенные
гости со всего СССР – инженеры приборостроения, и в графе «Груз» с уважением
написал: «Люди».
Семинаристы
по дороге в Яремче отметились в городе Снятине, где сняли пробу с копченостей,
в том числе и с копченой рыбы, полоща перед этим горло, как всегда и всех учил
Лева. Потом в Яремче подышали горным воздухом, посидели в нескольких колыбах,
где на открытом огне жарили мясо. А напоследок инженеры были приглашены на
торжественный ужин в ресторан «Карпаты» – деревянное уникальное сооружение,
выстроенное без единого гвоздя. И когда водитель «Икаруса» Гулин заполнял свою
путевку на обратный путь, он написал:
«Маршрут
движения: г. Яремче – г. Черновцы.
Километраж:
120 км.
Груз…»
Гулин
оглянулся в салон, с сомнением покачал головой и твердой рукой начертал:
«Дрова!»
Эту
путевку подшили к документам, сдали в архив, а через полгода по анонимке на
Левика приехала проверка ОБХСС и про «дрова» узнали в Министерстве
приборостроения.
Но
в это время Левик только-только прибыл на очередной семинар, который проходил
на Сухумском приборостроительном заводе. И как раз он миновал проходную завода,
где охранник Автандил в огромной кепке демонстративно сидел спиной к окошку,
через которое должен был сурово проверять пропуска. Говорили, что в тот день
Автандил обиделся на директора завода, что тот сухо поздоровался и не спросил,
как поживает уважаемая мама Автандила, как дети, как внуки, – потому что
спешил.
Левика
встретил начальник АСУ Давид. В огромной комнате, которую занимал его отдел,
как оказалось, не было никого. Самое интересное, что, сколько бы Левик потом ни
приезжал в гости к Давиду, никогда в отделе АСУ не было ни одного человека,
хотя числилось достаточно. И тем не менее завод работал, план давал и был на
хорошем счету в Минприбор СССР.
Но
дело не в этом. Дело в том, что Давид, увидев Левика, просто оторопел. Как
будто увидел свое зеркальное отражение: те же глаза, те же очки, тот же живот…
–
Вах! – воскликнул Давид. – Или ты, дорогой, абхаз?
–
Нет, – спокойно возразил Левик, потому что различие между ними все же было – у
Левика не было усов. – Нет, я еврей.
–
А я – наоборот, – засмеялся Давид, – я абхаз! – и обрадованно закричал: –
Левик, ты говоришь, тебя зовут? Левик, дорогой, посмотри, как наши народы
похожи! – восхищался Давид, обнимая Леву за плечи. – Вы – таинственный народ! И
мы – таинственный народ! Вы носатые, и мы носатые! Вы обаятельные, и мы
обаятельные! Все! Поехали к моей бабушке!
–
А семинар? – заикнулся было Левик.
–
Будет тебе семинар! – пообещал Давид. – На всю жизнь запомнишь семинар!
Левик,
понимая, что сопротивляться бесполезно, согласился.
–
Э-э-а-а-о-о!!! Бабушкэ-э-э!!! – кричал Давид из открытого окна автомобиля,
когда они въехали в деревню, чтоб слышали все соседи. – Гость у нас! –
торжествующе орал Давид. – Брата привез, близнеца! Еврея!!!
Услышав
зычный голос своего внука, бабушка, стройная и изящная, как девушка, выбежала
за каменный забор прямо на дорогу, радостно приговаривая:
–
Гостя привез сынок! Гостя! Брата привез!
После
церемонных, но теплых объятий и расспросов бабушка кинулась готовить обед,
через плечо сказав Давиду что-то по-абхазски.
–
Пойдем, Лева, дорогой, дедушку позовем. Он овец пасет. А то бабушка до него
докричаться не может. Он в последнее время глуховат стал. Стареет…
Лева
согласился. Если бы он знал…
Они
поднимались в гору по тропинке вверх и вверх, и конца дороге не было. Они лезли
целый час. И Левик уже стал задыхаться и присаживаться, недоумевая, как это
бабушка с дедушкой перекрикиваются на таком расстоянии. И последние метры Левик
карабкался практически на одной воле. Когда он понял, что все – он больше не
сможет сделать ни одного шага, к ним сверху по тропинке легко выбежал дедушка.
В бурке, с седой аккуратной бородкой, стройный, поджарый, невесомый.
–
Э-э-э-о-о-о! Да-а-вид приехал! Брата привез! Лева приехал! Лучший гость
приехал! – ликовал дедушка, распахивая руки, как крылья.
–
Откуда знаешь, дедушка? – спросил Давид.
–
Бабушка кричала, еле разобрал… Что-то она в последнее время тихо кричит, –
посетовал дедушка, обнимая Давида и Леву. – Стареет… Пойдем, нам еще вино нужно
выбрать к обеду, – тут же предложил дедушка и без труда побежал вниз по
тропинке, неся за спиной большой мешок. Как оказалось, со свежей бараниной.
Вино
выбирали в погребе. Выбирали, выбирали… Левик так навыбирался, что совсем устал
и из погреба наверх выбраться был уже не в силах. И просил-уговаривал Давида
оставить его тут, в погребе, убеждал, что в прохладном погребе ему очень хорошо
и он немножко там поживет. Но Давид настойчиво звал обедать, говорил, что после
обеда они пойдут гулять в горы, на верхнее пастбище. Упоминание о горах
немножко отрезвило Леву, и он сказал, что с удовольствием посетит верхнее
пастбище, если его туда отнесут.
За
обедом, куда были приглашены все соседи и родственники, Лева произнес тост. В
этот раз он никого не учил полоскать горло, хотя рыба на столе была. Да и чего
там только не было! В этот раз Лева произнес одну из самых значительных речей в
своей жизни. Он сказал: «Дорогие! Посмотрите, как похожи мы с Давидом. Это
говорит о том, что наши народы близки. (И все, соглашаясь, закивали головами.)
Абхазский народ, – продолжал Левик, – очень способный народ. Еврейский народ –
тоже очень способный народ. Причем способный на все! Так пусть наши способности
развиваются в правильном направлении!»
И
все обрадовались, что у Давида такой мудрый и красивый брат-еврей и что он
нашел единственно правильные в тот день слова, из-за чего даже дедушка Давида
прослезился.
Да,
это был последний семинар, который Левик запомнил навсегда. Из командировки он
опоздал, потому что слишком тщательно полоскал горло, причем не только перед
употреблением пищи. А на его заводе приборостроения полным ходом шла проверка,
усугубленная путевым листом с «дровами». Надо было найти стрелочника, и Леву
уволили. Не знаю, была ли это большая потеря для отечественного
приборостроения, но многие инженеры АСУ по всему бывшему Советскому Союзу до
сих пор наверняка вспоминают Леву…
Комментариев нет:
Отправить комментарий