Инна Кабыш "Искусство – точная наука"

Согласитесь, что в любом школьном предмете есть свои «правильно» и «неправильно».

Например, «дважды два – четыре» – это правильно, а «трижды три – десять» – неправильно.

Или: «Волга впадает в Каспийское море» – правильно, а в Чёрное – неправильно.

Так же до недавнего времени было и на литературе.

Швабрин, перешедший на сторону Пугачёва (при всей нашей симпатии к последнему), поступил неправильно, а Гринёв – перед лицом смерти отказавшийся присягать самозванцу, – правильно.

И вот с некоторых пор «всё смешалось в доме Облонских».

То есть «дважды два» по-прежнему «четыре», а вот Катерина Кабанова не только не «луч света в тёмном царстве», а «сумасшедшая», «склонная к суициду», «неверная жена, и так ей и надо».

На все попытки донести до школьников, скажем так, позицию автора звучит категоричное: «А я так не думаю!», «А у меня другое мнение!» и, наконец, «Мы живём в свободной стране…»

Наверное, кто-то рад, что у нас растут такие свободомыслящие дети, которым ни Пушкин с Гоголем, ни Белинский с Добролюбовым не указ.

Но, как сказал один хороший поэт: «Искусство – точная наука».

И в нём есть ясное представление о том, как сформулировал другой хороший поэт, «что такое хорошо и что такое плохо».

Конечно, искусство – дело тонкое.

Но не настолько же, чтобы «порвалась цепь времён» и то, что родителям казалось «хорошим», сплошь и рядом детям кажется «плохим».

Ведь если родители считали, что Татьяна, не ответив на любовь Онегина, поступила «правильно», потому что нельзя строить своё счастье на несчастье других, а дети заявляют, что «неправильно», потому что, уйди она с Онегиным, был бы только один «несчастный», а так целых три, – это означает разрушение национального, нравственного кода.

Правильно, три больше, чем один.

Но это с точки зрения арифметики. А если мы имеем такой ответ или сочинение на уроке литературы, то обязаны доказать, что это «неправильно». Иначе грош нам – словесникам – цена.

Ведь словесник, как говорит учительница в фильме «Вам и не снилось», – единственный предметник, отвечающий за душу ребёнка.

Недаром после недавней трагедии в 263-й московской школе, где десятиклассник убил из ружья двух взрослых людей, журналисты в первую очередь бросились к учительнице литературы (заметьте: не к директору, не к классному руководителю, не к психологу, хотя, конечно, к ним тоже) и узнали, что она не раз в беседах со школьником пыталась доказать существование добра и зла (то есть того, что «правильно» и «неправильно»), но ученик отстаивал противоположную позицию.

Ведь, как выяснилось в ходе следствия, малолетний убийца изначально хотел пойти в кабинет литературы, чтобы – с ружьём в руках – доказать учительнице, что она «не права».

Что же всё это значит?

Кабинет литературы в нынешней школе превратился в горячую точку. Потому что именно здесь говорят (должны говорить!) о, как их называл Достоевский, «последних» (а на самом деле – первых) вопросах.

И учитель литературы сегодня, извините за пафос, боец № 1, который фразу «подумаешь, брал взятки борзыми щенками» должен классифицировать как «неправильный ответ», не боясь прослыть ретроградом, душителем свободы и совком.

Иначе через пару лет написавший её ученик заявит: «Подумаешь, убил старушку».

А ещё через год придёт человек с ружьём.

читать источник